Мама открыла для себя все прелести guilty trip. Шаг влево, шаг вправо, и в бошку мне сразу прилетают сорок тысяч напоминаний о том, каким говном я была последние четыре года, и сил ее больше нет, и сколько можно меня терпеть, и вообще она сиротинушка, с шестнадцати лет на стройке работала, а папа с мамой у нее деньги за проживание отбирали, а я изнеженное чмо и вообще не спорь с генералом.
Стыдно было первые раз десять, не больше. И вот теперь мы имеем точное измерение размеров моей совести.
Хоть что-то.