Предменструальная агрессивность 365 дней в году.
Утро – школа, день – уроки, ночь – кошмары, и семечки у меня со вкусом гамбургеров из Ростикса, а она всё ещё говорит мне – «так надо», и я всё ещё верю, и люди теряются, а может, уплывают кто куда и вот так вот как-то… жопой, что ли, в итоге. Потому что на самом деле школа не школа, школа – это строгий отец с ремнём, которого у меня никогда не было, и рёмнём он этим мне по голове бьёт несчадно, а день – задротство в яойных фиках, сёдзе манге, и бог знает что ещё, но только не уроки, и вот потому, наверное, ночью кошмары, и ощущение лавины, а утром – школа. И школа не школа, а папа с ремнём.
Моё рождение проходило очень интересно с медицинской точки зрения и чуть не закончилось моей смертью. В итоге, когда меня принесли маме, усталой, еле сохраняющей сознание после двадцати часов родов, я была немного придушенная, с красным лицом, выпученными глазами и на червяка вообще похожая. Это я потом уже стала для неё самой красивой, а в тот момент она меня люто ненавидела, и чуть из окна не выронила на следующий день, когда несла папе показывать. Наверное, в этом всё дело. Как жизнь начнёшь, так её и проживёшь, и окончишь, наверное, так же, что самое печальное.
В следующий раз нужно будет дать хороший, низкий старт.
Моё рождение проходило очень интересно с медицинской точки зрения и чуть не закончилось моей смертью. В итоге, когда меня принесли маме, усталой, еле сохраняющей сознание после двадцати часов родов, я была немного придушенная, с красным лицом, выпученными глазами и на червяка вообще похожая. Это я потом уже стала для неё самой красивой, а в тот момент она меня люто ненавидела, и чуть из окна не выронила на следующий день, когда несла папе показывать. Наверное, в этом всё дело. Как жизнь начнёшь, так её и проживёшь, и окончишь, наверное, так же, что самое печальное.
В следующий раз нужно будет дать хороший, низкий старт.